«Утопленника» осудит военный суд на Сахалине

Официальная версия происшествия, со ссылками на Министерство обороны России, в тот роковой день 22 сентября 2014 года звучала так: "Примерно в 15.00 по сахалинскому времени в заливе Анива происходило десантирование отделения морской пехоты на необорудованное побережье. В 300 м от берега десант накрыло волной, и один БТР ушел под воду. В нем находилось десять человек. Семеро военнослужащих были оперативно подняты из воды. Трое военнослужащих, обеспечивавшие выход на поверхность своих товарищей, погибли. По предварительной информации от спасенных морских пехотинцев, двое военнослужащих до последнего момента пытались спасти механика-водителя БТР, оказавшегося заблокированным в машине из-за заклинившего люка".

«Утонувшего» водителя бронетранспортера, которого якобы «героически спасали» его сослуживцы ценой собственных жизней, зовут Геннадий Нагибин. Он родом из поселка Кировский Приморского края, где и сейчас живут его родители, а службу по контракту он проходил во Владивостоке, в должности водителя учебного БТР-80 с бортовым номером 138. 11 сентября 2014 года Нагибин убыл со своим батальоном на учения на БТР-80 №133, так как его машина была разобрана на ремонт, а водитель 133-го БТРа болел. Так матрос-контрактник отправился на стратегические командно-штабные учения «Восток-2014». Ему слово (авторская орфография сохранена):

«…В районе сосредоточения колонн, по приказу командира роты, все водителя проверяли машины к готовности, для преодоления плава. Машины были готовы, так как не за долго до этого, машины выходили на преодоление водных преград. Все водителя, с помощью наводчиков проверяли замазку машин. Потом я, с водителем Андрюшиным Владиславом, проверили сливные пробки в днище БТР сначала на его машине, потом на машине, которой управлял я, все было в порядке. 12 сентября 2014 года мы погрузились на корабль "Адмирал Невельской" и убыли на учения "Восток 2014" На корабле машины также проверялись, по контрольному листу осмотра. Перед загрузкой на корабль, замочку машин не производили…»

Само ЧП, повлекшее гибель личного состава, Геннадий Нагибин – тот самый якобы утонувший водитель бронетранспортера, которого ценой своих жизней спасали товарищи – описывает так:

«…Весь водительский состав и старшие машин спустились [в твиндек корабля] и начали производить осмотр машин. Я проверил сливные пробки в днище БТР, затем проверил машину по контрольному листу осмотра. О результатах… доложил старшему машины (командир взвода ст. л-т Бабарь) и отдал ему контрольный лист… мы с командиром взвода, проверили работу движителя и поворотных рулей и откинули волноотражающий щиток, после этого заглушили машину… Затем началась выгрузка. С корабля мы вышли хорошо, и пошли в сторону берега… прошли 300-350 метров, почувствовали резкий крен машины, командир… спросил что происходит, на что я ответил, что сам не понимаю, и тут же услышал шум воды в сзади себя, я понял, что в машину поступает вода, услышал от командира, чтоб все покинули машину, и увидел, что он открыл люк, через который так же хлынула вода. После чего машина оказалась на дне…»

После ЧП Геннадия Нагибина представили не к награде, а к уголовному делу. Он получил статус подозреваемого и подписку о невыезде с Сахалина, тогда как его часть вернулась к месту дислокации во Владивосток, соответственно, свидетелей происшествия на острове не осталось. Но расследование дела не было передано военно-следственному отделу по ТОФ, продолжаясь на Сахалине, и контрактнику Нагибину пришлось за свой счет летать во Владивосток для ряда следственных действий – включая очные ставки с сослуживцами, которые меняли показания «по рекомендации следствия», о чем, пряча глаза, рассказали и матери Геннадия, приезжая к ней в п. Кировский.

Следователь же, по словам матроса Нагибина, все время ему сочувствовал и говорил, что хочет сделать его свидетелем, а к ответственности привлечь командиров, но… обвинение было предъявлено именно Геннадию Нагибину. И теперь именно он пойдет под суд: по ч.3 ст. 264 (нарушение правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее по неосторожности смерть человека) и следствие склонило Геннадия Нагибина к признанию вины и рассмотрению его дела судом в упрошенном порядке. Что автоматом влечет обвинительный приговор, обжаловать который практически невозможно.

Как прокомментировал VladNews ситуации лидер краевого профсоюза военнослужащих Юрий Тарлавин, реальной причиной гибели людей вероятнее всего стал «бардак внутри БТР, забитого личными вещами контрактников, включая матрацы и спальные мешки – что всплыли при затоплении и заблокировали люки, – а еще «никакая» готовность экипажа к ситуациям экстренной эвакуации из БТР. И если бы речь шла о боевом поражении БТР снарядом или подрыве на мине, погибших было бы гораздо больше». Отдельно Тарлавин высказался относительно официальных заявлений Минобороны: «Одно дело, щадя чувства родных героизировать разгильдяйство, а другое – объявить живого человека погибшим, не сообщив даже родным о его судьбе. Позор!». Не добавить, ни убавить.